Слово перед причастием отца Григория Григорьева 16 января 2019 г.

Слова приснопамятного архимандрита Иоанна (Крестьянкина): «Мы, очень многие, помним, как существовали лет шестьдесят тому назад границы во времени: было утро, полдень, день, вечер. Всему было свое время, будто кто-то медленно, тихо, благоговейно вращал стрелку времени по циферблату часов. Где это все ныне? Теперь этого нет! Встаем чуть свет, отходим в полночь ко сну – и всегда должниками в том, что мы не исполнили и малой части того, что нам надлежало исполнить. Кто в этом виноват, кому предъявить счет? Себе? Но мы трудимся не покладая рук. Часам? Но и их стрелки никто видимо не подводит. Но почему они бегут? А не надо ли нам сегодня, дорогие мои, вспомнить об обещанной к концу времен скоротечности времени, когда ради избранных будут сокращены дни земного странствования живущих. И год тогда будет как месяц, месяц – как неделя, неделя – как день, день – как час и час – как минута».
Действительно, очень глубокое духовное благословение от присно поминаемого архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Я бы хотел заметить и то, что когда нам пять лет, то один год – это одна пятая жизни, а когда нам пятьдесят, то год – это одна пятидесятая жизни. В своем сознании относительно прожитого времени в четырех измерениях мы воспринимаем это время в пятьдесят раз быстрее. Отец Иоанн (Крестьянкин) духом находился в других духовных измерениях, поэтому видел все это, а мы этого не замечаем. Также это связано с тем, что мы торопимся заниматься многоделанием, вследствие отсутствия смирения и терпения, о которых так много говорилось в сегодняшнем Евангелии. Чем более нетерпеливым становится человек, тем быстрее мелькает время в его сознании. Наше нетерпение. И нам несомненно полезно учиться терпению, чтобы благодарить Бога за все, что с нами происходит, и за скорбь, и за радость.
Для меня примером такого терпения являются мои родители. Сегодня для меня памятный день – 23 года со дня кончины моего отца присно поминаемого русского поэта Игоря Григорьева. Для меня отец − пример величайшего терпения: он был замечательным рыбаком, мог часами сидеть у озера и ловил рыбу там, где ни у кого не хватало терпения, все удивлялись, что он ловил рыбу в таких местах.
Сегодня, в день его памяти, во второй раз пройдет акция «Читаем Григорьева вместе». Участие примет много тысяч человек, акция запланирована в 85-ти городах, селах и деревнях.
Смирению, что было у того поколения, его научила война. Война – это величайшая школа смирения, нам даже трудно представить, как она учит смирению. Отец руководил плюсским подпольем, занимался непосредственно контрразведкой против Абвера, одно из подразделений которого – школа «Цеппелин» − находилось в Плюссе. Вместе с подпольщиками семь агентов школы «Цеппелин» были переправлены в Москву во главе с немецким полковником Калленбахом. У них не было ни одного провала, хотя в конце немцы их вычислили. Все подпольщики ушли в партизаны и воевали с оружием в руках. Отец с братом прошли двести метров через минное поле, карты у них не было: это было секретное минное поле, и они просто шли с молитвой. Конечно, невозможно пройти через минное поле, которое ставят немцы, но с Богом возможно все.
В подполье, которым руководил отец, погибла девочка 18-ти лет Люба Смурова. Она была захвачена немцами и расстреляна. Отца не брали, потому что знали, что деваться ему некуда, не предполагали, что он может пройти через минное поле. После войны отец помог сделать удостоверения участников и инвалидов войны всем своим подпольщикам и не мог простить себе эту Любу, все время ее вспоминал.
Раз вся страна сегодня читает его стихи, то и нам вполне правильно прочитать стихотворение русского поэта Игоря Григорьева. Обратите внимание, что он ушел в Святки. Два периода, когда врата Царствия Небесного открыты: Пасхальная седмица и Рождественские святки. По церковному Преданию, когда люди уходят в этот период, они прямо проходят в Царствие Небесное, потому что врата открыты постоянно.

Любови Смуровой
Недоступен лик и светел,
Взгляд — в далёком далеке.
Что ей вёрсты, что ей ветер
На бескрайнем большаке.
Что ей я, и ты, и все мы,
Сирый храм и серый лес,
Эти хаты глухонемы,
Снег напуганных небес.
Жарко ноженьки босые
Окропляют кровью лёд.
Горевой цветок России!
Что ей смерть? Она идёт!
***
Немы и пусты
Знобкие поляны.
Голые кусты
Зыбки и туманны.
Над плакун-травой,
Над водой и мхами —
В синьке ветровой —
Звезды ворохами.
Полночь без луны,
Путь мой без дороги.
И ничьей вины,
Никакой тревоги.

Да помянет Господь Бог раба Своего во Царствии Своем.

Сайт памяти поэта и воина Игоря Николаевича Григорьева http://igor-grigoriev.ru/