МОСКОВСКИЙ ПАТРИАРХАТ
В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает протоиерей Григорий Григорьев, доктор богословия, заслуженный врач РФ, профессор, д.м.н., психотерапевт-нарколог, преподаватель Санкт-Петербургской православной духовной академии, настоятель храма Рождества святого Иоанна Предтечи в деревне Юкки.
– Наша сегодняшняя тема звучит так: «Трезвость как ветер радости». Конечно же, она связана с наступающим праздником – Новым годом, а там уже не за горами Рождество. И хочется Вас спросить: неужели Вы призываете всех нас отказаться от радости праздничного застолья?
– Я думаю, тема трезвости, наверное, всегда будет актуальной, тем более в канун праздников, в канун Нового года, когда начинаются морозы, снегопады, когда люди погибают на улице, замерзают, когда морги наполняются погибшими людьми. И действительно, время бедствия наступает в эти большие праздники, особенно когда много выходных дней.
Но я хотел бы сегодня все-таки немножко в другом ключе выстроить нашу беседу… Мы живем в перевернутом мире, где болезнью считается трезвость. То есть те, кто пьет, – как бы условно здоровые, а кто не пьет – больные. И вот я, как человек, «больной» трезвостью, хотел бы эту передачу построить вокруг своего «заболевания».
Я уже почти сорок лет не пью (с 1980 года). Но когда нахожусь за столом (конечно, мы «больные» люди, поэтому не должны особенно сильно где-то эту трезвость пропагандировать, выставлять, выпячивать), стараюсь не выделяться. Беру рюмочки, наливаю по цвету воду, сок, чокаюсь со всеми, тосты произношу. Но иногда люди, которые поблизости сидят, видят, что отец Григорий что-то не то делает, пьет вроде как воду, и меня спрашивают: «Вы не пьете?» Я говорю: «Нет, не пью». – «Совсем?» – «Да, совсем».
Обычно бывает пауза, а потом такой вопрос: «И на Новый год?» То есть Новый год – это святое. У нас можно не пить совсем, но Новый год – это вообще вне конкуренции. Я говорю: «И на Новый год». – «А почему?» – «Больной». – «Как? Чем?» – «Я болен алкоголизмом. Вот вы можете выпить немножко и остановиться, а у меня, когда немножко выпиваю, сразу крышу срывает, я становлюсь злобным, агрессивным, могу кого-то стулом по голове ударить, я больной человек». Мне говорят: «Ну, тогда не надо пить». – «Я тоже так решил, я вообще-то могу выпить…» – «Нет, не надо, не надо. А давно такое?» – «Так уже скоро сорок лет». – «Ну, тогда понятно».
И еще ни разу никто не сказал: «Отец Григорий, что-то Вы не то городите. Как это, Вы сорок лет не пьете – и алкоголик, что ли? А мы пьем каждый день – и мы здоровые?» Но на самом деле человек непьющий воспринимается как больной. На Украине так и говорят: «Кто не пьет, або хворый (больной), або подлюка (гад ползучий), або сектант».
Когда я служил на флоте в советское время (на подводной лодке), там говорилось так: кто не пьет, тот стучит. Считалось, если кто-то в компании не пьет, он может заложить всех остальных. Меня это удивляло всегда, я говорил: «Ну хорошо, когда человек не пьет в компании, с ним все как бы напряженно себя чувствуют. Он бы и рад настучать, да ничего не знает. Значит, чтобы стучать, надо пить вместе; тогда люди раскроются – и хоть будет что сообщить…»
Поэтому на самом деле человек непьющий в нашем обществе действительно нередко воспринимается как больной. Иногда бывает: человек пьет-пьет, потом раз – и завязал. Проходит какое-то время, родственники говорят: «Слушай, лучше бы ты пил. Когда ты пьешь – это плохо, но когда не пьешь – это просто отвратительно, с тобой невозможно общаться, тебя все раздражает, тебя ничто не радует, всё у тебя не так в этой жизни, тебе жить неинтересно». И действительно, трезвый человек нередко воспринимается в обществе как больной.
Поэтому мне выступать с точки зрения «больного» человека очень даже легко. Если взять три стадии трезвости как «опасного заболевания», то первая стадия – это «лишение радости жизни». Как считают люди? Если человек не будет пить, то чему радоваться? Это хорошо иллюстрирует старый советский анекдот, когда человека принимают в партию и говорят: «Если партия прикажет, бросишь ли ты пить?» И человек говорит на партсобрании: «Куда деваться? Партия прикажет – брошу пить». – «А если партия прикажет, бросишь ли курить?» – «Ну что же, – говорит, – и курить брошу заодно, куда деваться?» – «А отдашь ли ты жизнь за партию?» – «Да с радостью! А зачем мне такая жизнь нужна?»
То есть наша современная этнокультурная традиция сложилась таким образом, что человек, который не пьет ни капли, воспринимается реально как больной. И такой человек всегда вызывает некое общественное осуждение, недовольство, раздражение. При «первой стадии» развиваются постоянные мысли о трезвости, человеку начинает нравиться трезвая жизнь, но в глазах окружающих он потерянный член общества, потому что друзья его перестают приглашать, говорить с таким человеком не о чем. Ну о чем пьяные говорят? Кто кому морду набил, кто как болел, кто как опохмелялся, а тут даже не о чем поговорить с человеком. Вот так начинается «болезнь», которая называется трезвость, – трезвоголизм первой стадии.
– Вопрос телезрителя из Санкт-Петербурга: «Я прихожанин храма, нередко вижу такие семьи, где один из супругов воцерковился, ходит в храм (чаще всего это женщины, конечно), а другой страдает пагубной алкогольной зависимостью. Как быть в такой ситуации, когда один из супругов идет правильным путем, ведет правильный образ жизни, старается пребывать в благодати Божией, но приходит домой, а там такая крайне тяжелая ситуация, когда очень сложно держать себя в руках? Как это все пережить, как утешаться? Какие есть надежды по этому поводу? Подскажите, пожалуйста».
– Как человек, сорок лет «болеющий» хронической трезвостью, скажу вам так: если жена ходит в храм и если она действительно будет молиться о муже и находиться в благодати, то муж обязательно по ее примеру придет к трезвому состоянию. Есть две силы, которые способны исцелить человека. Первая – это любовь. Иногда у православных людей, которые ходят в церковь, этой любви не хватает. То есть человек получает благодать, с Богом встречается, но в душе еще не умеет это удерживать…Дай Бог, чтобы жена была любящей и чтобы ее любви на это хватило…
Конечно, жене я бы рекомендовал приближаться к Богу – насколько это возможно, молиться за мужа. Но если она увидит, что ее любви не хватает, что муж больше любит водку, чем жену, то тогда надо включать вторую силу, которая может изменить человека, – это страх. Страх действует там, где не успевает любовь. Нередко бывают такие случаи, когда люди приходят на лечение под угрозой развода, увольнения с работы, под угрозой стресса. Конечно, исцелить может только любовь, но страх тоже иногда бывает нужен. И очень важно, чтобы любящий человек не стал объектом манипулирования для пьяного.
И все-таки если жена будет в благодати, то муж от света жены придет к этой необходимости. Это некая работа, но все равно его нужно будет привести к какому-то специалисту, желательно «больному» трезвостью, чтобы он помог. Потому что на сегодняшний день, когда жена посылает мужа лечиться, муж говорит: «Тебе надо – лечись сама. Я дурак, что ли, лишать себя последних радостей жизни?» Действительно, для многих пьющих людей абсолютно непонятно, как вообще они будут жить без пьянства.
Поэтому я, как человек, «больной» трезвостью около сорока лет, могу сказать, что при дальнейшем развитии трезвости возникает такой очень «опасный» синдром (набор симптомов): вдруг радость жизни становится постоянной. Это такое «маниакальное» состояние радости, когда начинаешь пьянеть от того, что солнышко светит, снег идет, ветер дует, мороз на улице… Все тебя начинает радовать. Это совершенно «неадекватное» состояние постоянной радости жизни, когда все окружающие, которые видят этого человека, пугаются; они видят, что человек находится просто в «невменяемом» состоянии, и пытаются ему помочь. И когда человек приходит в это состояние второй степени «болезни» трезвости, люди пытаются его вывести из этого заболевания путем подливания, наполнения, добавления, то есть всеми правдами и неправдами пытаются напоить.
Бывали разные случаи. У меня были люди, которые лечились, ходили на работу и брали с собой бутылку минералки, чтобы туда ничего не налили. Открывают пробку и подливают… Или, когда человек отворачивается, добавляют в сок, компот, воду... То есть эти люди думают, что таким образом человека надо «вылечить», они пытаются помочь ему, «психически больному», который «маниакально» устремлен на трезвость – и эта трезвость дает плоды радости жизни.
Вот приходит старый друг, с которым вместе пили, к тому, кто перестал пить, и говорит: «Как ты живешь?» А тот, который не пьет, отвечает: «Я живу все лучше и лучше с каждым днем во всех отношениях». У пьющего просто срывает крышу, ему становится чрезвычайно плохо, его начинает колбасить не по-детски. Как сказал святой Василий Великий, зависть – это скорбь о благополучии ближнего. И реально открываются порталы души пьющего, направленные в ад. И бесы подсказывают, каким образом надо этого человека напоить всеми правдами и неправдами.
У меня было много разных случаев, совершенно экзотических, когда человека пытались напоить. Но это надо воспринимать как «заботу» наших ближних о нас. Да, мы действительно серьезно «больные» люди (я имею в виду тех, кто не пьет). Но есть такие люди, которые никогда не пили; их не так много, но они есть. Есть такие люди, которые пили, потом перестали пить. Это особо «опасные» люди, потерянные для пьющего общества. И, конечно, когда они начинают радоваться жизни, то это серьезное «заболевание», которое несет «угрозу» обществу. Потому что этот пример трезвости может начать распространяться – «страшное дело» на самом деле.
Поэтому, конечно, такого трезвого человека надо нейтрализовать, его надо «лечить». То есть ему надо давать любые лекарства на спирту, ему надо прописывать спирт для лечения. Нередко так бывает, врачи прописывают, говорят: «Вам обязательно для лечения желудка нужна настойка на чистом восьмидесятипроцентном спирте – женьшеня, элеутерококка, валерианы, в больших дозировках. Вот эти лекарства на спирту вам крайне необходимы». Вот когда кто-то перестает пить, ему все начинают наливать…Это говорит о том, какой у нас высокий уровень «любви» в обществе, как у нас все-таки «любят» «больных» людей (тех, которые бросили пить). Пытаются их вылечить, вернуть к «здоровой» жизни. Это проявление такой «заботы» о своем ближнем. «Нет больше той любви, чем если кто положит живот за други своя», – говорит Господь. А здесь человек последним алкоголем готов поделиться. Приезжают какие-то друзья, которых сорок лет не видел, привозят какие-то экзотические напитки. В общем, такое ощущение, что все срываются с цепи, чтобы бедного человека вернуть опять в пьянство. Я в этом вижу очень большую «заботу» подземной канцелярии – адской бездны, тьмы внешней, темных порталов, которые очень огорчаются, когда появляется «больной трезвостью» человек.
– Но это же просто «беда», человека ждет одиночество …
– Да, такого человека ждет не просто одиночество, а одиночество от собутыльников. Его ждет одиночество от семейных разборок, одиночество от конфликтных ситуаций, одиночество от многих стрессов, одиночество семейной любви, одиночество домовой церкви, его ждет одиночество встречи с Господом и Богом и Спасом нашим Иисусом Христом, его ждет одиночество благодати. Да, это очень «опасная» форма одиночества. Мы уже говорим о следующей стадии «болезни» трезвости – духовной трезвости.
Трезвость физическая может привести к трезвению духовному – это «страшное» дело. То есть человек вдруг станет трезвым и может двинуться к Богу. Вы представляете? Из нашего атеистического мира, который подвержен всем этим зависимостям… Такого человека может постигнуть одиночество высших нравственно-духовных ценностей, одиночество желания любви к Богу, одиночество доверия к Богу, одиночество верности заповедям Божиим, одиночество жить по заповедям Божиим. Я считаю, особо «опасное» заболевание, особо «опасная» духовная радость – жить как у Христа за пазухой. Представляете? У Христа за пазухой – это полное «одиночество»! То есть человек теряет всех этих собутыльников и, по сути дела, оказывается в одиночестве, живет как у Христа за пазухой.
А нас что «объединяет»? Нас объединяет алкоголь; алкоголь – это наше знамя. И, конечно, скоро будет Новый год, люди соберутся за праздничным столом. И мы не можем представить такого «безобразия», «беззакония», когда вдруг не будет стоять спиртных напитков на праздничном столе. Мы понимаем, что это, конечно, не «по-христиански», это прямо «секта» какая-то. Как это – вообще нет алкоголя? И людям не о чем поговорить. Зато когда люди выпьют, они становятся родными, близкими, у них исчезают все отрицательные мысли, они доброжелательно настроены друг к другу, каждый очень много говорит. Правда, никто никого не слышит, но зато создается иллюзия, что тебя все слушают.
Поэтому, конечно, алкоголь – это «жизнь». А трезвость – это такая прямо духовная «смерть», такое духовное одиночество. Такой человек портит всем настроение. Один трезвый человек в пьяной компании может вообще испортить всем настроение. И я еще хочу сказать, что особая «опасность» трезвости в том, что это «заразительное» заболевание. Оно подвержено эпидемическому распространению. То есть один трезвый человек, если он серьезно подвержен этому «заболеванию», может заразить трезвостью многих. Это очень «опасное» состояние. Представляете, будет в обществе развиваться физическая трезвость, которая может привести к трезвению духовному и к встрече с Богом? Это же «страшное» дело! Поэтому, думаю, порталы ада всё сделают, чтобы такое «бедствие» нас не постигло. То есть человек будет все-таки соединяться с адской бездной, и оттуда будут приходить сигналы, что надо быть как все.
С другой стороны, о чем мечтают многие люди? Люди хотят забыться от плохого, расслабиться, попасть в некий свой духовный мир: ничего не слышу, ничего не вижу. Разве трезвость может дать такое состояние? В трезвости человека будет обличать совесть о бесцельно прожитых годах, у него будет сожаление о многих ошибках. Трезвость может привести к такому «страшному» состоянию, как покаяние. Человек может вдруг покаяться в грехах. А когда человек выпьет, во-первых, он сразу забудется, отключится, уйдет под наркоз, у него исчезнут все мысли, и он будет не живой и не мертвый, у него произойдет полная релаксация. Многие люди говорят: я не умею расслабляться. А алкоголь, как общий наркоз, расслабляет человека.
– Вопрос телезрительницы из Минска: «У меня слово "трезвость" ассоциируется с более широким понятием. Я, к сожалению, теряю трезвость ума в отношениях с мужчинами. У меня от любви наступает какое-то умопомрачение. Вы рассказывали, что есть разные формы любви, в том числе и деструктивные. Я так поняла, что в этих деструктивных формах как раз трезвость ума и теряется. И я хотела уточнить: это то же самое, что и блудная страсть, от которой теряется трезвость ума? Или это все-таки что-то другое, какая-то любовь?»
– В какой-то степени эта тема новогодняя, хотя немного из другой оперы. Я понимаю, о чем Вы сказали. Я бы Вам так ответил: все виды любви (в том числе деструктивные) при встрече с Богом становятся позитивными. В позитивных видах любви всегда есть как бы элементы деструктивной с добавлением благодати. Например, высшая вечная любовь агапе идет от сочетания эроса (эротической любви, влюбленности) со сторге (любовью- восторгом) и прагмой (прагматической любовью). То есть любовь становится деструктивной тогда, когда не встречается никакого позитива. Если навигатор души навести на Царствие Небесное, то любая любовь выйдет на позитивный вариант. То есть любовь и влюбленность всегда говорят о том, что человеку не хватает богообщения, что душа этого человека стремится к высшим ценностям. Единственное, что под флагом высших духовных ценностей могут прийти и импульсы и сигналы из адской бездны. Бездна – это тоже духовное состояние, только разрушительное.
Я думаю, всегда эти отрицательные состояния, связанные с влюбленностью и любовью, в том числе эротическим влечением, имеют прямую связь с алкоголем. Когда человек не пьет, когда он «болеет» трезвостью, у него резко снижается потенциал любви, он уже так просто не влюбится. И вообще ему становится это трудно, потому что критическая оценка очень сильно возрастает. Когда человек выпьет, он видит, что все люди прекрасные, добрые, хорошие, замечательные. А трезвый очень требовательный, очень разборчивый, внимательный. Трезвый человек с кем попало в постель не ляжет, а по пьянке почему нет? То есть любовь становится такая всеобщая... Наутро может жутковато показаться, но не в тот момент.
Поэтому я все-таки сегодня хочу поделиться с вами таким серьезным «заболеванием», как трезвость, которое может помочь человеку избежать эроса, людоса, всяких сексуальных контактов и многого-многого другого. Представляете, какая «многогранная» личность, с какими «интересными» дорогами! А заболевание трезвоголизм может лишить человека этих болезней, и он может даже сразу прийти к высшей любви – агапе, и будет любить и ближних, и Бога. Я считаю, что это такое серьезное «заболевание», которое «многогранную» личность делает «примитивной», потому что человек начинает любить Бога и через Бога начинает любить людей. Тоскливо с таким человеком, даже поговорить не о чем, просто представляет собой жалкое зрелище... И вот это «маниакальное» состояние направлено к Богу. И вообще человек любит всех людей, но такой любовью, от которой нет никакого убытка, нет никаких страстей, это просто агапе – высшая форма божественной любви.
– «Скучно»…
– Да, эти трезвые люди – «скучные». Я понимаю. А еще когда они и радуются жизни – это прямой вызов и во многом просто «оскорбление» этнокультурных традиций нашего общества.
– Вопрос телезрителя из Костромы: «Я алкоголик. Уже семь лет, как пришел в трезвение через Церковь. Друзья дали мне для здоровья пить настойку струи бобра. Можно ли мне воспользоваться этим препаратом?»
– Спирт в данном случае является консервантом, он не является лечебным компонентом. Поэтому берите спокойно эту настойку, которую Вам дали Ваши друзья, разведите чайную ложку в стакане воды и пейте. И все полезные вещества будут попадать внутрь. Вот в таком варианте. Но я Вам не рекомендую пить это в концентрированном виде, потому что все-таки тяга может восстановиться. В конечном счете, сколько бы лет мы ни пили, все-таки опасность такая есть.
Говоря о трезвости как о «заболевании», могу сказать, что оно тоже приводит к смерти. Один мой знакомый недавно «умер от трезвости» в возрасте 97 лет. Я знал некоторых людей, у которых было крепкое здоровье. У нас был один батюшка из Абхазии – отец Виссарион, и у него более двадцати родственникам из его близкого окружения было больше 130 лет. Он говорил, что его прапрадед до 70 лет очень сильно болел, но потом перестал и «умер от трезвости» в 152 года. То есть трезвость все равно в конечном счете заканчивается летальным исходом. Это «серьезное заболевание». Я знал многих людей, которые не пили много лет и все равно умирали. Я знал одного такого человека, который не пил 104 года (он работал у нас в институте) – и все равно «умер от трезвости».
Мы – «больные» люди, смотрите на нас, как мы «страдаем»: мы живем в постоянной радости у Христа за пазухой, в глубоком «одиночестве». У нас нет собутыльников, у нас нет такой вот компании, мы стремимся к Богу, мы любим окружающих людей, что является тоже проявлением «маниакального» состояния. Это не просто духовная циклотимия, духовное маниакально-депрессивное состояние, но это особо «опасное» духовное «заболевание». Потому что есть «маниакальная» стадия, а нет депрессивной. Это «страшное» дело.
И я, как непьющий человек, могу вам сказать, что все время ходишь как поддатый и радуешься жизни. Я понимаю, что это абсолютно «ненормально». И когда люди спрашивают, чему я радуюсь, мне неудобно, я стараюсь их не пугать, говорю: «Да так, вот снежок прошел; смотрите, как красиво». – «Ты что – больной, что ли?» – «Посмотрите, какая замечательная зима, прекрасная новогодняя погода, вообще все великолепно, все супер». – «Слушай, у тебя крыша поехала». Да, конечно, все-таки «нормальный» человек по нынешним временам – это тот, кто жить не хочет, кто думает, на какой осине пойти удавиться, у которого все в жизни плохо, нет никаких радостей, но который имеет «лекарство» от всех скорбей. И он знает, что при всех скорбях можно встретиться с «верным» другом, который будет всегда рядом, «принять» и уйти под глубокий наркоз.
Я, как человек, много лет находящийся на этом минном поле, и как врач, имеющий большой опыт по выведению людей из этих состояний, в преддверии Нового года для любителей хорошо выпить скажу: я вас научу, как встретить Новый год так, чтобы было очень экзотически, максимально эффективно и совершенно безопасно. Не пожалейте денег, договоритесь со знакомым врачом анестезиологом-реаниматологом и попросите у него под бой курантов общий наркоз с искусственной вентиляцией легких. Будет максимальное расслабление, абсолютно выключатся все мысли, все заботы и тревоги – все исчезнет, а потом в новый год вы войдете уже в сознании, проснетесь. Как заново родитесь после общего наркоза, будете полностью расслабленны, под врачебным контролем; вам помогут выйти из этого состояния. И новый год вы начнете с чистой страницы. Еще какое-то время все отрицательные воспоминания к вам не вернутся.
Но я не поддерживаю тех людей, которые встречают Новый год тоже под наркозом, но в домашних условиях. Они напиваются таким образом, что иногда помощь им не успевают оказать, скорая не успевает приехать, и человек замерзает на улице. Лучше просто сразу в реанимации договориться – вот это будет «нормальный максимальный лечебный эффект», полный наркоз с искусственной вентиляцией легких. Дает великолепный результат. Я считаю, никаких денег для этого не жалко.
– Бывает так, что одно заболевание вызывает еще другое заболевание-спутник. Я так понимаю, что трезвость еще часто вызывает трудоголизм. Можете немножко об этом рассказать?
– Во-первых, когда человек долго-долго пил, у него ничего не болело (это же замечательное состояние, когда ничего не болит), а тут он перестал пить, и все эти скрытые болезни, которые были под наркозом, вылезли, и человек начинает просто рассыпаться на глазах. То есть он встречается со своим подлинным обликом. А как только он начинает пить, опять все болезни проходят. А когда человек встретится со своими болезнями, его начинают мучить врачи, он начинает ходить лечиться. Представляете, как лечиться у врачей? Процедуры, деньги, тяжелые обследования – сколько страданий! То есть прямо дорога страданий начинается. А когда пьешь – никаких страданий, просто пьешь-пьешь и однажды спокойно засыпаешь, тебя закапывают – вообще без проблем и страданий. Великолепно! Действительно, это ж надо вот так «осложнить» свою жизнь!
А трудоголизм… Вот у меня был один человек, который лечился и не пил много лет. Когда он работал строителем (он был в свое время чемпионом Беларуси по кирпичной кладке), он был феноменальный строитель по кирпичной кладке. И вот все садятся на обед, «принимают», а он работает в обеденный перерыв. У него была кличка Балбес. «Балбес, мы посидим, а ты поработаешь?» – «Да, да». А он любил работу и работал с утра до вечера. Ну совсем «больной» человек, представляете? Начинает работать, начинает деньги зарабатывать для дома, для семьи, начинает их считать и иногда даже жадным становится. В то время как русская душа ничего не накапливает, все отдает своим близким, это открытая для всех друзей душа... И тут появляется Балбес, который работает с утра до вечера, деньги начинает накапливать, начинает заботиться о детях, о жене, дом начинает строить. Я считаю, это просто «страшное» дело.
Мы должны помнить, что мы гости в этом мире, мы временно живем. В этом смысле те, кто постоянно пьет, реальные гости. Они чувствуют себя гостями в этом мире, их ничего не интересует: их не интересует дом, семья, дети, работа... «Ну умру, ну и ладно, Бог с ним, помру – ничего страшного. В ад так в ад – какая мне разница? По крайней мере, я могу отключить все анализаторы. Я сейчас выключу свет; ничего не вижу, ничего не слышу». Поэтому лично я считаю, что люди, которые пьют, – это «мудрые» и «опытные» люди. Они поддерживают традиционную этнокультурную традицию.
Наш бывший главный санитарный врач Геннадий Онищенко сказал: «На сегодня в России сложилась особая этиловая субкультура нивелирования жизненных трудностей». Представляете, у людей особая субкультура нивелирования жизненных трудностей. Появились жизненные трудности – человек их раз – и нивелировал. А здесь, представляете, трезвый человек! «Страшное» дело: у него есть трудности, и он их начинает преодолевать. Можете себе представить?
Например, ломятся в квартиру разбойники, а человек напился и выключился сразу. Раз – и отключился. Они ломятся, а он спит – какие с него взятки? А тот человек готовится к обороне, к защите, к противодействию, милицию вызывает. Какое осложнение жизни, представляете? То есть человек начинает преодолевать трудности. Я считаю, что это «страшное» дело. А у нас «этиловая культура нивелирования жизненных трудностей», то есть мы сходим с этой дистанции. Человек превращается в медведя. Медведь спит в берлоге зиму, а пьющий в берлогу ложится и летом, и весной, и осенью. То есть насколько все-таки человек «совершеннее» медведя, он действительно царь природы, он может лечь в берлогу в любое время, причем на такой срок, который ему нравится. Я считаю, это очень «круто».
Мне вообще непонятно, как у меня вот так получилось. Конечно, я попал в эту трезвость как «больной» человек, вляпался, дал зарок на всю жизнь отказаться от всех спиртных напитков своему приснопамятному духовному отцу протоиерею Василию Леснику. Мне один батюшка говорит: «Отец Григорий, а ты не жалеешь об этом?» Я говорю: «Ой, батюшка, если бы кто-то снял с меня этот зарок… Я как Кощей Бессмертный… Смотрю, как люди живут полной жизнью, пьют с утра до вечера, а мне даже не опохмелиться. Ну что же делать? Попал, понимаете? Духовный отец вот так привел меня к такой трезвости. Что же делать? Понятно, что память духовного отца священна». Иногда я прошу: «Может быть, вы снимете с меня этот зарок?» Все шарахаются, говорят: «Нет, мы не можем его снять».
А иногда говорят: «Уж лучше мы, как Вы, не будем пить». Это уже показатель того, что распространяется это дело. Трезвость – «опасное» состояние. Трезвых людей все-таки надо изолировать. Потому что если их не изолировать, то трезвость будет распространяться как особое эпидемическое «заболевание», прямо как острая инфекция, просто как эпидемия холеры и чумы.
– Просто через воду распространяется…
– Да, через воду. Мы же пьем воду… А потом распространяется и желание преодолевать трудности. Слушайте, это же просто особо «опасные» люди! Они начинают преодолевать трудности. Поэтому держитесь от них подальше. Иногда, когда я нахожусь в компании, где пьют, от меня подальше отодвигаются: «А у нас тяга не снимется от того, что рядом с Вами сидим?» Я говорю: «В принципе, не должна сняться, но вы лучше отодвиньтесь на всякий случай; кто его знает, а вдруг окажет какое-то действие».
Не так давно я проводил одно выступление (было много разных батюшек). Потом я просто рассказал о зависимостях, и ко мне много людей подходило: «А мы можем пить после того, как Вас послушали?» Я говорю: «Братья, не поддавайтесь на провокации, пейте спокойно. Я просто делюсь своей “бедой”, своим “горем”, я трезвый человек, не пью сорок лет. Просто “беда”: живу как у Христа за пазухой, счастливая семья, вокруг все непьющие, все находятся в любви. Ну согласитесь, это “ненормально”, конечно. В наше время человек, который на седьмом десятке радуется жизни так же, как в младенческом возрасте (что снег идет), – “больной”, понимаете? Да и выгляжу я гораздо моложе своих лет, то есть это тоже свидетельствует об “инфантилизме”. Вот такой прямо совсем “больной” человек». Поэтому, конечно, смотрите на нас те, кто пьет, и делайте правильные выводы.
– Чем же все-таки помочь трезвому человеку? Как ему уйти от реальности, от действительности, если уж ничего с трезвостью поделать не получается?
– Вы знаете, если уже человек попал в этот капкан трезвости и заболел трезвоголизмом (и болезнь его очень сильно продвинулась), то думаю, что реально только к Богу приближаться, ничего другого не остается. То есть все-таки регулярно воцерковляться и непрестанно причащаться, насколько позволит время. Надежду в нас вселяет то, что когда в день Троицы (Пятидесятницы) на апостолов сошла благодать Святого Духа в виде огненных языков, они были абсолютно пьяные. И внешние люди, глядя на них, сказали: вероятно, они напились сладкого вина... Но вышел вперед апостол Петр и сказал: «Братья, вы же знаете, что евреи не пьют в третий час дня, у нас это не принято». И те говорят: «Да, мы сняли это обвинение».
То есть, конечно, надо приходить к таким видам «опьянения», как стяжание благодати Святого Духа. Я лично считаю, что ничего другого человеку не остается, потому что надо, конечно, все равно быть пьяным, но пьянеть от своего собственного внутреннего алкоголя, от гормонов радости жизни. В центральной нервной системе человека вырабатывается более полутора тысяч внутренних наркотиков – гормонов радости жизни. И когда человек перестает пить, у него начинает вырабатываться свой внутренний алкоголь: в сутки десять-двенадцать граммов восьмидесятипроцентного спирта – бокал вина, а при стрессах и эмоциях в десять-двадцать раз больше. Представляете, сто-двести граммов восьмидесятипроцентного спирта без введения извне! То есть это реальное опьянение.
То есть если уже вы попались в эту ловушку и перестали вводить спирт извне, то надо развивать свой внутренний алкоголь. Как отец Григорий, пьянеть от встречи с Богом, от Причастия, от добрых дел, от стяжания благодати Святого Духа, от того, что весь мир – это райский сад. Трезвость еще имеет такие необратимые последствия: она восстанавливает видение райского сада в этом мире, она снижает критическую самооценку человека. Человек, который постоянно пьет, реалист, он смотрит на людей правильно, он воспринимает мир как муха (как сказал преподобный Паисий Святогорец). Он видит, что все вокруг негодяи, он знает вообще цену каждому человеку, его так просто не проведешь, он даже в цветущем саду найдет грязную кучу, неприметную для других.
А трезвый начинает превращаться в пчелу, повсюду видит мед. Я считаю, это серьезное «повреждение». Собственно говоря, это своего рода донкихотство. Рыцарю печального образа в романе Сервантеса «Дон Кихот» сказали: «Вы безумец, вы бьетесь с ветряными мельницами». А он ответил: «Самое большое в мире безумие – видеть мир таким, какой он есть, а не таким, каким он мог бы стать». Трезвый человек становится идеалистом, он восстанавливает видение райского сада. А тот, кто пьет, реалист: он видит, что это никакие не рыцари, это мельницы. То есть он реально смотрит на вещи. И, конечно, у него никогда не наступит донкихотского «безумия», он будет видеть мир таким, какой он есть, а не таким, каким он мог бы стать. Такой человек всегда начеку, и у него всегда есть компания.
Вы знаете, почему пьющий никогда не будет одинок? У него есть демон-искуситель. Какая ни есть, а компания. К тому же пьянка очень объединяет людей. Самая объединительная сила нашего времени – это совместные пороки. Порок и грехи очень объединяют людей. То есть такой человек всегда имеет рядом друзей по греху. А вы представляете, он раз – и вышел из этого состояния. И теряет друзей, становится одиноким.
Поэтому мотайте это на ус, помните: так ведь можно прийти в такое состояние, когда вдруг вы будете жить как у Христа за пазухой и начнете всему радоваться; в вас начнет восстанавливаться видение райского сада. Смотрите, чтобы не войти в такое «маниакальное» состояние. И чтобы непрестанное получение благодати не вошло в привычку. Люди, которые находятся в зависимостях, могут нас прямо обвинить: «Вы же тоже в зависимости от Бога, у вас зависимость от стяжания благодати Святого Духа». И я могу свидетельствовать, что я действительно «больной» человек, я очень зависим от стяжания благодати Святого Духа. Вот просто такое «маниакальное» желание приближаться к Богу, к Царствию Небесному, постоянно и непрестанно причащаться, стяжать благодать Святого Духа. Ну а что? Мы же бедные, убогие, нищие духом люди, у нас же нет других радостей.
У тех, кто пьет, всегда есть лекарство от всех скорбей, оно всегда рядом. У вас есть праздник, который всегда с вами, – алкоголь. А у нас ничего нет, нам надо преодолевать трудности, совершать духовные подвиги, приближаться к Богу и получать благодать. Но вы нас тоже поймите: человек все равно не может без пьянства. Мы пьянеем и входим в зависимость от Бога. Это тоже зависимость, поэтому я с вами полностью согласен. Я лично считаю себя очень «больным» человеком. И сорок лет полной трезвости вызвали такое серьезное «повреждение» – отказ от алкоголя.
– Батюшка, «страшные» вещи рассказываете. Я прошу Вас, может быть, пожелать что-нибудь нашим зрителям на оставшуюся часть Рождественского поста.
– Дорогие телезрители, я хочу пожелать встретить Новый год и Рождество абсолютно трезвыми, попробуйте приблизиться к Богу за оставшиеся до Рождества дни. А вдруг вам понравится состояние трезвости – и вы заболеете духовным желанием стремления к Богу. И для вас слова Спасителя «ищите прежде Царствия Небесного и правды его, а все остальное приложится вам» станут стилем вашей жизни.
Ведущий Михаил Кудрявцев, священник
Записала Елена Кузоро
