Сайт Храма Рождества Иоанна Предтечи в Юкках :: Беседы с батюшкой. Дела милосердия и благотворительность. Выпуск 25 ноября 2016 г.
РПЦМОСКОВСКИЙ ПАТРИАРХАТСАНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ МИТРОПОЛИЯВЫБОРГСКАЯ ЕПАРХИЯ
Храм Рождества Иоанна Предтечи в д. Юкки
Православная местная религиозная организация
«Приход Храма Рождества Иоанна Предтечи в деревне Юкки»

Беседы с батюшкой. Дела милосердия и благотворительность. Выпуск 25 ноября 2016 г.

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы о благотворительности и делах милосердия отвечает клирик храма Рождества святого Иоанна Предтечи в деревне Юкки священник Игорь Лысенко.

– Сегодня у нас в гостях кандидат богословия, кандидат философских наук клирик храма Рождества святого Иоанна Предтечи в деревне Юкки Выборгской епархии, священник Игорь Лысенко. 

Для разговора мы выбрали такие важные темы, как милосердие и благотворительность – то, что актуально всегда. Хотелось бы разобраться, кто такой человек милосердный, как он может себя сегодня реализовать,  что такое благотворительность и чем она, может быть, от милосердия отличается.

Давайте начнем с того, что попробуем охарактеризовать человека, которого мы сегодня можем назвать человеком милосердным в евангельском смысле этого слова.

– Для начала обратимся к первоисточнику. Я всегда призываю к этому. Вспомним, как некий законник спросил у Господа: «А кто есть ближний мой?» Что он услышал в ответ? Притчу о самаритянине. Скорее всего, это был купец, поскольку у него были определенные средства. Вот он едет по своим делам и видит лежащее окровавленное тело. Совершенно понятно, что если он начнет уделять ему внимание, то это удалит его от каких-то забот, заберет его время и, как оказалось, еще и потребует его средств. Тем не менее он сходит со своего ослика, помещает на него тело этого побитого человека, стирает с него следы побоев, отвозит в гостиницу (ясно, что это ему совершенно не по пути), просит гостинника уделить этому человеку максимальное внимание, дает деньги и говорит: «Если ты потратишь больше на то, чтобы он поправился и выздоровел, то я вернусь и заплачу тебе еще».

Поставим себя на место этого человека. Мы идем, занимаемся своими делами, нам всегда некогда, и видим проблему. И как мы ее решаем дальше? Либо как ветхозаветные левит и священник в этой притче, которые оправдали себя. Один оправдывал себя тем, что шел на богослужение в Иерусалим и не мог прикасаться к такому телу, потому что тогда не смог бы участвовать в череде в Иерусалимском храме. Совершенно благочестивое оправдание бездействия. Оправданий левита нет, но, скорее всего, они практически те же самые.

И вот самаритянин, на которого показывают пальцем, говорят, что он нечистый, неправедно верует в Бога, отдает то, что у него есть: внимание, время; и самое главное, он думает о том, что будет потом с этим человеком.

Когда люди просят нас в сети «ВКонтакте» либо разместить информацию о своей беде с упоминанием своего счета, либо обращаются к нам напрямую, зачастую мы говорим, что, скорее всего, это люди, которые не нуждаются, а являются мошенниками; либо соглашаемся дать какие-то деньги – и на этом все заканчивается. Мне кажется, что и в том, и в другом случае мы будем не милосердны, хотя вроде дали деньги. Потому что мы не подумали о том, что человек будет делать с этими деньгами и хватит ли ему их.

Если  быть по-настоящему милосердным, то есть проявить милость сердечную и действительно оказать помощь, то надо либо отдать все, что у тебя есть для этого (как поступила вдова, которая кинула две лепты в сокровищницу храма, отдав все, что у нее было в это время; она проявила подлинное милосердие: больше она ничего от себя дать не могла), либо надо подумать: а что будет в результате моего милосердия?

В конце 80-х – начале 90-х годов случилось так, что мной был организован фонд, часть деятельности которого была связана с милосердием. Я получал средства, отчитывался о них и получал просьбы о помощи, которые старался из этих средств удовлетворить. Там были еще некоторые источники. Поскольку по первому образованию я физик-ядерщик, то я относился с вниманием  к анализу поступивших средств, куда я их направил и что в результате произошло в том месте, куда были направлены деньги. И я с удивлением обнаружил, что почти девяносто с лишним процентов людей, получавших средства, после их получения переставали работать сами. Они становились профессиональными иждивенцами: им начинало казаться, что теперь, поскольку они получают от меня средства, я должен содержать их до конца. Мне это казалось очень несправедливым: я им помог, но вместо того, чтобы воспользоваться этими средствами как дополнительными к своим усилиям – где-то сэкономить, где-то  сосредоточиться или отдохнуть за счет этих средств и с новыми силами идти дальше, – люди переставали вообще работать. И только около пяти процентов людей воспринимали эту помощь как некую дополнительную оценку того, что они на правильном пути. Это было для них как дополнительный стимул; в результате они становились самостоятельными и дальше даже сами начинали помогать другим.

Я не понимал этого, пока не прочитал, что это давно исследовано. Поскольку на Западе, в протестантской этике, организации милосердия еще более развиты, то они изучали на профессиональной основе статистику о тех, кто получает средства. И оказалось, что действительно 95% людей, которым оказывается помощь, становятся профессиональными попрошайками, и только для 5% это стимул развития и действительно помогает им.

Тогда я вспомнил восточную мудрость, в которой было сказано: если ты спас человеку жизнь, то ты ему обязан всю свою последующую жизнь. То есть получается, что ты дал человеку второй шанс. По своему течению жизни он уже заканчивал жить, его душа была готова к переходу, а ты остановил этот процесс и дал ему еще жить на земле. Получается, что тогда ты выступил в каком-то смысле вместо Бога. И тогда ты, как Бог, должен думать о том, чтобы этот человек не соблазнился, чтобы эта новая жизнь не стала ему в поругание и соблазн. Вот тогда ты милосердный. Понятно, что сам ты не справишься, но если делаешь с осознанием этого, тогда есть шанс, что у тебя все получится.

И здесь у нас есть пример, наверное, самого известного святого конца XIX – начала XX века – это святой праведный Иоанн Кронштадтский, который начинал просто с раздачи милостыни. Есть свидетельства, что иногда утром он выходил из дома в сапогах, а возвращался уже без сапог, потому что увидел в Кронштадте человека, до такой степени потерявшего образ Божий, что он уже валялся даже без обуви. Тогда праведный Иоанн одевал ему свою одежду, сапоги – и в этом он, можно сказать, следовал Христу.

Немного отступим от темы, что же мы делаем и как мы делаем. Помните, как Господь говорит: «За что будут судить человека на последнем суде?» Это то, о чем мы читаем в евангельских чтениях в начале Великого поста. Господь просил дать стакан воды, одеть Его, поскольку Он был наг, кого просил посетить в темнице, поскольку Он там содержался. И справа в праведниках те, кто дал этот стакан воды, кто накормил, кто посетил в больнице и тюрьме, оказав эту милость. Поэтому само оказание милости и служение людям необходимы, то есть делать добрые дела необходимо, но вот как делать, насколько ответственно, насколько далеко следить и насколько много отдавать? Вот об этом, мне кажется, должен быть наш сегодняшний разговор.

Если вернуться к Иоанну Кронштадтскому, то на практике своего многодесятилетнего служения людям он пришел к тому, что надо отвечать за такого человека почти до конца. Поэтому  часто он давал очень большие суммы денег, чтобы человек мог на них либо купить дом и не быть выброшенным на улицу, либо приобрести работу, либо получить приданое. Все, наверное, знают, почему на Западе Санта-Клаус связан с мешочками, которые вешаются на камине. Потому что в мешочках святой Николай бросал золото, достаточное для приданого девушке. А это очень немалая сумма: фактически она обеспечивает старт совместной семьи. Вот это благотворительность, это забота. Ведь тем самым святой Николай закрывал несколько вопросов. Во-первых, спасал эту семью от разврата, потому что вы помните, что, не имея приданого, отец уже был готов отдать дочь за недостойного человека. То есть таким поступком он бы погубил и себя, и свою дочь. Этот мешочек с золотом был не откуплением, как иногда бывает у нас, когда бросаем монетку, откупаясь от проблем. Святитель Николай отдал столько, сколько это позволило изменить жизнь и отцу, и этой девушке.

– Эту историю интересно обыграли во французско-итальянском фильме  «Легенда о святом пропойце», где, казалось бы, потерянный человек получает сумму денег от другого, который говорит: «Если есть возможность, то отнеси эти деньги в церковь». И он никак не может дойти до нее... Если у наших телезрителей есть возможность, советую посмотреть это замечательное кино.

Перед эфиром у меня был очень интересный разговор с одним молодым предпринимателем, с которым мы рассуждали именно о благотворительности и милосердии. И он сказал интересную вещь: «У меня есть сумма, но я не знаю, как с ней обращаться. Казалось бы, хотел пустить ее на дела милосердия, но кто-то может сказать, что я делаю рекламу своей фирме или во мне взыграла гордыня. В результате я сижу и не могу решить этот вопрос».

– Заметьте: обычно и бывает, что в любом поступке человека одновременно и добро – Божий Промысл о человеке, и в то же время лукавый всегда пытается добавить свое, чтобы все это отравить.

С одной стороны, правильно, что этот предприниматель задумывается о том, что может что-то сделать (то, о чем мы говорим). С другой стороны, если он задумывается настолько глубоко, что вообще ничего делает, то лукавый добился своего: посеял сомнение. Это вместо того, чтобы задать вопрос и начать это дело в простоте, но понимая, что в результате мы должны к чему-то прийти.

Чтобы это не было гордыней, не было соблазном, сознательной рекламой, давайте опять вспомним Спасителя. Когда ты даешь что-то, надо, чтобы левая рука не знала, что делает правая. Если  раздаешь что-то, не надо кричать об этом на улицах. Надо понимать, что сделанное тайно Господь видит, и в этом смысле ты делаешь не для человека, а для Господа. И тогда ты помолишься и скажешь: «Господи, у меня есть вот это; если я могу правильно с ним поступить, Ты подскажи мне как; либо я отдам это в Церковь». Если он боится ситуации рекламы, или осуждения, или неправильного использования, то он перекладывает это на Церковь, а Церковь уже обязана отвечать. И за это она несет очень большую ответственность.

Сейчас очень много сестричеств, братств, каких-то социальных проектов, которые Церковь начинает, реализует или благословляет. Бывает, что-то делается не до конца продуманно и не до конца намоленно, потому что все равно все не продумаешь. Всегда есть, с одной стороны, максимум того, что ты можешь отдать, придумать и продумать, но главным обязательно является молитва, сопровождающее действие Святого Духа. Только в союзе это получается правильно.

Святой Дух без наших усилий тоже обычно не приходит; или тогда нужна абсолютная простота: «Господи, я точно ничего не могу, но как Ты…» – и тогда первое движение. Но это уже показатель святости. Наверное, у Иоанна Кронштадтского так и было, поэтому в результате от простой раздачи милостыни он перешел к строительству знаменитого «Дома трудолюбия» при своем Андреевском соборе. Причем если почитать материалы об этом, то оказывается, что он жертвовал колоссальные деньги: от 40 до 60 тысяч рублей ежегодно. В то время зарплата квалифицированного рабочего, который мог себе позволить квартиру в несколько комнат на Невском проспекте (или рядом с ним), была 60-70 рублей в месяц.

Когда Иоанн Кронштадтский пытался сначала, чтобы обитатели «Дома трудолюбия» делали какие-то более сложные вещи, это не получалось, потому что себестоимость была слишком высокой, а качество слишком низким. В результате сначала там только расщепляли старые канаты: Кронштадт – корабельный город, понятно, канатов было много, то есть это была самая низкоквалифицированная работа. И только потом, когда он это осознал, дополнительно создаются обучающие курсы, потому что если люди просто придут с улицы, то ничего не получится. Это уже был планомерный, продуманный большой социальный проект, как сейчас говорят, с менеджментом, организацией сбыта, маркетинга. Тогда все получалось. То есть было продумано вовлечение человека в труд с повышением его квалификации, с прослеживанием судьбы его продукта и его самого. Это было очень ответственное дело, и святой Иоанн выделял на это очень большие суммы. Хотя мог бы иначе...

Помните, как Иуда сказал про сосуд с миром, которое было вылито на ноги Спасителя: «А почему не просто раздать деньги нищим, вместо того чтобы возлить сюда?» Или говорят: почему золотые купола у храмов, ведь можно было его ободрать, продать и раздать нищим. И поскольку про миро говорит Иуда, а про золотые купола обычно говорят не сторонники Церкви, стоит задуматься, почему они это говорят? И есть ли милосердие в такой раздаче  нищим? Безответственной раздаче: ты отдал, откупился и считаешь себя таким, как фарисей из притчи: «Спасибо тебе, Господи, что я десятину отдаю Тебе и от мяты, и от прочего...» Так вот, было ли там милосердие?

Поэтому если мы готовы сделать сами что-то доброе, надо понять, что это ответственное дело, потому что ты фактически начинаешь отвечать за судьбу того человека, которому помогаешь. И без молитвы, без вживания в этого человека лучше, может быть, и не браться, пока не созреешь. Либо если ты еще не созрел или не хочешь созревать, передай тому, в котором ты убедился. Это может быть благотворительный фонд, существующий много лет. Может быть церковный приход, в котором много лет ведется эта работа.

Откуда Иоанн Кронштадтский брал средства? Все знали, что он потратит эти средства правильно, поэтому через него проходили гигантские деньги. За день он встречался с десятками и сотнями людей, и ему жертвовали и жертвовали. Постоянно его карманы были наполнены деньгами, но в конце дня он был ни с чем. Он жил в квартире, которая была оформлена не на него, и все, что приобретал: корабль, поезд, – принадлежало не ему, а тем обществам, которые он помогал организовывать, в которые вкладывал деньги, чтобы это работало на людей. Поэтому, давая ему деньги, все точно знали, что эти средства точно найдут адресата и спасут его. То есть как социально ответственный бизнес, так и социально ответственное благотворение.

– Сейчас в российском бизнесе существует молодая, но очень модная тенденция, на которую призывают обратить внимание и правительство, и разные организации, – это социальное предпринимательство. Интересно, что если говорить об его истории в России, то дело Иоанна Кронштадтского – это уже был очень интересный, замечательный проект.

– На самом деле отец Иоанн все-таки не был первооткрывателем, и до него были такие дома. Сначала это были работные дома, которые больше воспринимались как трудовые исправительные учреждения. Но тем не менее уже тогда монастыри особенно старались, чтобы попадающие к ним люди что-то еще при этом делали. Потому что монахи на своей практике знают, что если даже молиться и ничего не делать, то искушений будет во много раз больше. И у Симеона Нового Богослова, и у Сергия Радонежского можно прочитать, что, творя молитву, надо еще что-то делать.

Человек триедин: дух, душа и тело. И надо, чтобы все было вовлечено. Надо, чтобы тело не было праздным, чтобы оно работало, и тогда в соединении с душой, эмоциями, духовной молитвой – все вместе является правильным. Тот же Спаситель не сидел сложа руки. Он ходил, ночами молился, переходил через море... А до этого Он был учеником плотника, соответственно Он плотничал. Тот же апостол Павел делал палатки. Именно он сказал то, что впоследствии в Советском Союзе было провозглашено девизом социализма: «Кто не работает, да не ест». Поэтому физическая работа необходима, и для здоровья человека тоже, это знают все врачи.

Потому нужна забота о том, чтобы человек трудился, в поте лица добывал хлеб свой, как это было заповедано еще Адаму и Еве. Если мы эту заповедь нарушаем, то не будем счастливы. Если мы попытаемся поместить человека в вату: все за него сделаем, дадим ему денег, все возможности для существования, а от него ничего не будет требоваться, – то мы погубим его. Человек, лишенный необходимости работать, фактически теряет образ Божий, или человеческий образ. Поэтому надо соизмерять свое желание помочь.

Мы знаем, что в некоторых семьях мамы чрезмерно опекают своих детей. Чем опасна гиперопека? Тем, что ребенок не научился самостоятельной жизни, он не знает, как ему реагировать, как выходить из ситуаций. И когда он попадает из тепличных условий в реальные, иногда для него это заканчивается очень трагически.

– Хотелось бы еще раз обратить внимание на людей, занимающихся бизнесом, потому что сегодня от них действительно зависит очень многое. Например, для молодых людей сегодня это очень привлекательная форма самореализации – стать предпринимателем. Повсюду существуют разного рода мотивационные книги, программы для молодых предпринимателей. Все для того, чтобы молодой человек, если он имеет такую способность, смог себя реализовать.

– Совершенно правильно. Это из притчи о талантах: даны тебе таланты – реализуй их. Если ты попробовал и у тебя не получилось, тогда можешь отложить и искать себя в другом.

Когда я был в фонде, ко мне приходили люди, которым я предлагал: «Пожалуйста, Вы можете быть первым человеком, то есть чисто технические вопросы за Вас будут решены: юридический адрес, первые заказы. Но Вы сможете организовать дело, которое будет производить либо какие-то изделия, либо какие-то услуги, полезные людям. И Вы в них сможете себя полностью реализовать». Но большинство людей от этого отказывались – те же 95%. То есть 95% биологически не созданы быть лидерами, теми, кто рождает нечто новое. Но при этом они могут что-то придумать или помогать реализовать что-то не в качестве лидера, а, может быть, генератора идей; или в качестве исполнителя, или соисполнителя – это тоже хорошо, главное, чтобы это не было из-под палки, не было тем, что тебе навязывают.

Социальное предпринимательство, если вспоминать нашу страну, было у старообрядцев. Мы знаем, что 70% купцов первой гильдии были старообрядцами. И Савва Морозов, зачинатель морозовской династии, начинал заводить для рабочих своих мануфактур условия, совершенно отличные от существовавших в то время. Он уменьшал им продолжительность рабочего дня, убирал ночные смены для женщин, резко сокращал рабочий день для детей, причем вообще не допускал на работу детей, не достигших определенного возраста, вводил отпуска. Причем те, кто были его совладельцами, возмущались, возмущались даже его управляющие и сопротивлялись бизнесу такой социальной направленности. Но он это делал и в результате стал одним из самых богатых людей. Кроме того, его последователи финансировали очень много театров, каких-то социальных направлений. Правда, из песни слова не выкинешь: в частности, старообрядцы финансировали революционный процесс. Но это уже второй вопрос, к делу не относящийся.

– Хотелось бы понять, когда у молодого человека формируется идея успешности, того, что он должен реализоваться таким образом. Как, не ломая этот образ, можно предложить еще и образ милосердного человека, и показать, что это на самом деле здорово?

– Мне кажется, здесь самое главное – это найти себя, свой талант. Не поддаться моде, не пытаться, как некоторые девушки, носить что-то модное, хотя это категорически их уродует. Для ее фигуры нужна была бы длинная юбка, жакет какой-то совсем иной формы, а не это коротенькое, облегающее и подчеркивающее, к сожалению, то, что она хотела бы скрыть. Так и здесь. Если молодой человек пытается, как все, открыть компьютерный магазин или фирму «АйТи», но при этом не обладает достаточной квалификацией, а самое главное – это не приносит ему удовольствия, он не чувствует, что это заряжает его энергией творчества, то для него это некое разрушение. Лучше бы он поискал себя, может быть, сначала в качестве подмастерья.

Помните, как Серафим Вырицкий начинал с приказчика, мальчика на посылках, потом стал старшим приказчиком, затем купцом второй гильдии, поставщиком мехов даже к императорскому дому, – это профессиональный рост. Он нашел себя и дальше стал очень серьезным специалистом. Так и ты. Если хочешь найти себя в предпринимательстве, то пройди весь путь и  убедишься, что это твой путь. Если почувствуешь, что он не твой, у тебя всегда будет возможность что-то поменять в своей жизни: искать в другой области или направлении – и ты будешь счастлив.

На самом деле индикатором является ощущение счастья, радости. Если человек делает свое дело, если он на своем месте и реализует свои таланты, он всегда будет в радости. И как раз тогда дело милосердия будет не от недостатка, а от избытка. Помните, как апостол Павел призывает жителей других общин, к которым идет, делать дела милосердия для святых, то есть для тех христиан, которые гонимы в Иерусалиме? Он говорит: «Собирайте пожертвования так, чтобы это было не от вашего последнего, не от вашего недостатка, а от избытка». Просит отделить это заранее и пишет в своих посланиях: «Когда я приду к вам, мы соберем это и переправим этим нищим, гонимым братьям».

Так и во всем. Когда ты себя реализовал, когда ты успешен, у тебя всегда будет некий избыток. Так поделись этим избытком. Это и есть формулировка поста. Пост – это не гастрономическое ограничение. Пост – это когда ты делишься своим с другими людьми. В этом его смысл. Уже с понедельника начнется пост, и надо, как говорит Господь, постараться в продолжение его, особенно перед таким великим праздником, как Рождество, кого-то почаще навещать (может быть, это наши родители), кому-то оказать больше внимания (может быть, это наши дети). С кем-то больше пообщаться. Может быть, это наши друзья. И тогда за время поста ты станешь богаче. И тогда молитва, которую мы усиливаем во время поста, сделает тебя более зрячим, более слышащим, чутким, более благодатным и радостным, в конце концов.

– Хотя бы этой радостью поделиться с другими.

– По закону Божьему ты имеешь только то, что отдал. Чем больше радости ты отдал, тем больше приобрел. Вы сами рассказывали о знакомом, у которого и так мало времени, жертвует раз в  неделю свой вечер бескорыстной помощи людям и приходит заряженный радостью, которая всю неделю помогает ему делать добрые дела.

Единственное, что я бы посоветовал, – делать это так, чтобы не перегореть. Помните такое дореволюционное произведение «Архиерей», написанное одним иеромонахом про епископа, который приехал в новую епархию и увидел очень хорошего священника, отдающего всего себя ближним? Но он дошел до крайней степени уныния и депрессии, и храм его уже был заросшим паутиной. И какой совет был ему дан? Как можно чаще служи литургию, как можно чаще причащай, прекрати практику причащать человека один-два раза в году. К сожалению, эта синодальная практика была распространена до революции. Получалось, что человек совершал все дела своей силой и истощался. Ведь во время Причастия мы и заряжаемся энергией, которой дальше можем делиться с другими. Если мы будем пытаться отдавать только свою энергию, то очень быстро сгорим и впадем в ту самую депрессию. И дальше в этом рассказе говорится, что священник, получив такое наставление от архиерея, начинает служить и причащать. И как мгновенно он сам ощутил благодать, сам восстановился; и как вокруг него стала созидаться полноценная и счастливая община. Поэтому говорил Господь: «И это делайте, но главное не забывайте».

– Как можно сформировать образ милосердного человека и показать плоды его трудов? Какие сегодня есть возможности, для того чтобы рассказать об этом? Может быть, социальная журналистика, кино – документальное, игровое, какое угодно?

– Понимаю, почему Вы это спрашиваете. И я Вас с удовольствием поддержу. Потому что Вы рассказали, что организуете проект «Киномиссия» и хотели бы сначала снять три фильма о конкретных примерах дел милосердия в своей маленькой общине. Это замечательно. Но как мы только что говорили: смотри вдаль, смотри ответственно на то, что делаешь. Поскольку 95% информации мы получаем глазами, то чем более зрительно и наглядно это будет, тем больше пользы принесет. Поэтому для того, чтобы это распространять, в первую очередь надо, чтобы люди с этим соприкасались и убеждались, увидели это глазами. Но чтобы при этом увиденное их убедило, а не было насилием: ты должен, ты обязан. Как только такое появляется, там уже нет Господа. Там, где тебя заставляют, и принуждают, и убеждают, нет Господа. Там есть команда, есть попытка загнать человечество в светлое будущее железной рукой. Тогда это светлое будущее просто называется лагерем заключенных. А у Господа всё не так. У Господа это: сначала сделал я, а потом, глядя на меня, как на Самого  Господа, люди определяют, хотят ли они идти со мной, готовы ли разделить мою радость или горе или делать так, как я.

Поэтому если мы нашли такого человека, такой проект или такое дело, люди счастливы. Делают и счастливы. Понятно, что при этом они не приходят в состояние загнанной лошади, потому что это будет антиреклама. Если вы найдете вроде бы очень хорошее дело и результаты его формально хорошие (например, кормят сто человек или пишется книга), но при этом вы видите, что у человека, который это делает, уже нет блеска в глазах, он весь загнанный и несчастливый, то вряд ли это дело правильное. Это то самое благое намерение, которое, понятно, куда ведет. Поэтому такое показывать нельзя.

Помните фильм «Форпост» о священнике (ныне он владыка) на Украине, который сотни детей сделал своими? И он просто светится счастьем, несмотря на то что у него больное сердце. И вот это убеждает. Убеждает, когда человек счастлив, когда он радостен. А когда не радостен, когда это из-под палки, по команде, я считаю, это антиреклама, антихристианство, и показывать такое категорически нельзя.

Потому категорически нельзя пытаться поставить это на поток, забюрократизировать, устроить из этого кампанейщину. Снимать фильм, репортаж или даже сюжет о неживом, нерадостном я считаю очень опасным и для  тех, кто снимает, и для тех, кто смотрит. Если же это зажгло вас и вы не можете не поделиться этим, увидели что-то как оператор или режиссер и это вас воодушевило, тогда снимите и покажите другим, и это тоже зажжет их и воодушевит.

– Насколько законодательство открыто сегодня по отношению к различным социальным проектам и начинаниям? Если у людей появилась какая-то идея, появились силы, желание реализовать социальный проект и они хотят законно зарегистрироваться и так далее. Насколько законодательство «дружелюбно» по отношению к такого рода проектам?

– Можно я отвечу более общо. В духовной семинарии у меня был курс «Отношения Церкви и государства», сейчас он разросся, появилось несколько направлений, преподаю уже не только я. И мой предмет для заочного отделения назвали «Правовые и экономические основы прихода».

Когда я встречаюсь с новой группой, то говорю, что можно изучать то законодательство и те условия, которые существуют сейчас, вызубрить их, постараться под них подстроиться и действовать в их рамках. А можно понять, что мы законодатели: по Конституции нашей страны единственный источник власти – народ, то есть мы с вами. Значит, мы должны определить, каким законодательством должно управляться наше общество и в том числе как нам действовать в делах милосердия. Чтобы, с одной стороны, не давать лазейки для мошенников, проходимцев, нечистым на руку людям, а с другой стороны, чтобы это помогало людям и не обременяло тех, кто действительно хочет сделать нечто доброе, и чтобы это воспринималось как справедливое. А это не так просто.

Конечно, наше законодательство сейчас несовершенно, как несовершенны все мы. Можно ли говорить о том, что оно неудобно? Конечно, неудобно. Только это должно понуждать нас не к критике, не к тому, чтобы уныло гундеть друг другу: ах, как все плохо. Как у нас часто любят делать люди несчастливые, то есть не совсем христиане. А нужно подумать: что надо было бы изменить в этом законодательстве, чтобы конкретно для меня оно было более открытым и способствовало мне делать добрые дела? Но при этом надо честно сказать себе: нужно сделать так, чтобы это законодательство не соблазняло меня на слишком легкую и безответственную жизнь. Чтобы оно не превратило мои дела благотворительности в соблазн для других. Чтобы в результате бесконтрольности (например, если у меня нет контроля за качеством продуктов) мои благотворительные обеды кого-то не отравили. Или чтобы моя помощь не сделала кого-то полным иждивенцем, потерявшим всякую возможность отвечать за себя.

К сожалению, могу привести наглядный и ранящий меня пример. Вы знаете, что в августе этого года погиб человек, которого я считаю, наверное, даже святым. Это Павел Михайлович Солтан – человек, который в 18 лет попал под электричку, ему отрезало ступни ног и кисти рук, он сам участвовал в конструировании своих протезов и затем настолько владел ими, что сам писал, ходил без палочки, сам водил машину. При этом он четыре срока подряд избирался депутатом Законодательного собрания Санкт-Петербурга, а в последний срок даже возглавлял его как заместитель председателя.

Многие люди старшего поколения помнят «Повесть о настоящем человеке», когда летчик истребителя Мересьев, будучи без ног, снова возвращается в строй и воюет с фашистами. А в данном случае Павел Михайлович был не только без ног, но и без рук. И он не просто выполнял «боевые» задачи сам, но еще и организовывал работу тысяч людей.

Со своей женой и дочерью он попадает в автокатастрофу, погибает, остается в живых его младшая дочка Анастасия, с серьезными травмами. Поскольку ей было двадцать с небольшим лет, отношение к жизни у нее еще было не совсем сформировано. И вот благожелатели оказали ей такую услугу: видя последствия ее стресса – гибель отца и матери, собственная тяжелая травма и калечащее последствие, – поместили ее в лечебное заведение, где бы ее психологически гармонизировали и она этот стресс пережила. Потому что до этого у нее уже были некие суицидальные попытки. И вот благожелательные люди посчитали, что это будет ей во благо. Может быть, где-то они ее пожалели, где-то посчитали, что можно откупиться, но вышло так, что Настя вышла из этой больницы, осталась одна в квартире... и вчера ее не стало. Вчера был день ее рождения, и она вышла из окна своей квартиры.

Не называю имен тех, кто ей помогал. Понятно, что они не думали о таком страшном конце, но мне хотелось бы, чтобы они осознали на будущее: если ты делаешь благое дело (как им это казалось), надо думать о его последствиях. И думать желательно с молитвой.

Когда Настя лежала в больнице, ее старшая сестра попросила причастить ее, но я не смог попасть в палату, потому что некоторые ее доброжелатели не пустили меня, сказав, что не понимают, зачем это надо. Потом она написала мне в группе «ВКонтакте»: хотела бы задать вам некоторые вопросы, но пока не готова. Я ждал, когда же она сможет задать, но, к сожалению, не дождался... Вчера поздравил ее в сети «ВКонтакте» с днем рождения, а мне позвонили и сказали, что ее уже нет.

Я бы хотел попросить тех людей, которые ей помогли, чтобы они помолились о ее душе, а также тех телезрителей, которые не смущаются таким окончанием жизни этого человека, этого ребенка, чтобы они тоже помолились об упокоении души рабы Божьей Анастасии...

– Упокой Господи…

До конца нашей встречи остается совсем немного времени, чтобы подытожить наш сегодняшний разговор.

– Поскольку мы говорили про социальную ответственность, скажу, что милосердие должно быть ответственным, ответственным по самому большому счету. Перед тем как делать доброе дело, помолитесь. Как говорили некоторые святые: пусть милостыня запотеет в твоей руке, то есть перед тем, как кому-то помочь, помолитесь и много раз подумайте, к чему это может привести, насколько это будет полезно. И как минимум сопроводите ваше дело пожеланием и молитвой о спасении души того человека или людей, которым вы помогаете. Тогда Господь, особенно если вы сами будете постоянно причащаться, вразумит, подскажет, поможет и вооружит правильно тех, кто хочет делать дела добра и спастись.

– Спасибо, отец Игорь, мне очень понравилась сегодняшняя наша беседа.

– Вы очень внимательно слушаете и живо реагируете, ведь без этого ничего не может получиться.

– Уверен, что наш сегодняшний разговор будет очень полезным и пищей для размышления.

– Если я в чем-то соблазнил наших зрителей, прошу прощения и помолюсь о том, чтобы Господь какие-то неловкие или неправильные мои слова вложил в их сердца правильно.

Ведущий Михаил Проходцев
Записала Ксения Сосновская